Приступы мигрени с фотопсией
Мигрень (гемикрания) — повторяющиеся приступы головной боли, чаще односторонней, обычно в лобно-височно-глазничной области. Болезнь встречается у 10% лиц в популяции; как правило, дебютирует в детском возрасте. Распространенная наследственная сосудистая головная боль.
Полголовы раскалывается
Различают 2 основные формы мигрени — без ауры (80%) и с аурой (20%).
Мигрень без ауры — это головная боль со специфическими сопровождающими симптомами.
Типичные проявления мигренозных цефалгий:
- односторонняя локализация;
- пульсирующий характер;
- средняя или высокая интенсивность;
- усугубление боли при обычной физической активности;
- тошнота и/или рвота, повышенная чувствительность к свету и звукам (сопровождающие симптомы);
- последующий сон, приносящий облегчение или выздоровление.
За несколько часов, иногда за сутки-двое до начала приступа могут быть симптомы-предвестники: изменение настроения, слабость, сонливость, усиленное восприятие запахов и др.
Великолепно описан мигренозный приступ у прокуратора Иудеи Понтия Пилата Михаилом Булгаковым в «Мастере и Маргарите»:
Более всего на свете прокуратор ненавидел запах розового масла, и все теперь предвещало нехороший день, так как запах этот начал преследовать прокуратора с рассвета… «Да, нет сомнений, это она, опять она, непобедимая, ужасная болезнь… гемикрания, при которой болит полголовы… от нее нет средств, нет никакого спасения. Попробую не двигать головой». И мысль о яде вдруг соблазнительно мелькнула в больной голове прокуратора.
Именно врачебные знания М. Булгакова (возможно, и собственное страдание) позволили ему четко охарактеризовать мигрень в повести «Морфий»:
И вот она налицо. Стягивает жилку на виске… Утром проснешься, стало быть, и от жилки поползет вверх на темя, скует полголовы, и будешь к вечеру глотать пирамидон с кофеином.
Мигрень с аурой (в переводе с греческого — ветерок, дуновение) — головная боль сочетается с обратимыми локальными неврологическими симптомами (они обычно предшествуют страданию), каждый из них длится от 4 минут до часа. Иногда головная боль может возникать вместе с аурой или перед ней.
Варианты типичной мигренозной ауры:
Зрительная: вспышки света, движущиеся мерцающие точки и зигзаги (как молнии), размытость того, что видишь. Могут выпадать участки полей зрения. Это самый частый вид мигренозной ауры.
Первое описание мигрени со зрительной аурой дал Гиппократ: «Он видел перед собой какое-то сияние. Яркий свет обычно появлялся перед правым глазом. Когда свет исчезал, возникала сильная головная боль, которая охватывала всю голову и шею. Рвота же несколько облегчала боль».
Чувствительная: онемение, «ползание мурашек» в определенных частях тела, чаще в руках, возле рта, в половине языка.
В виде речевых расстройств: затруднение при разговоре, ошибки произношения и письма вплоть (редко) до полной моторной афазии.
Диагностика в нежном возрасте
В то время как клиническая картина мигрени у взрослых хорошо известна, диагностика у детей вызывает существенные затруднения в связи с многоликостью нетипичных форм.
Мы расскажем о необычных проявлениях мигрени в детском возрасте на основании результатов клинико-катамнестических наблюдений за 17 детьми с этой патологией.
Возрастной дебют мигрени был таким:
- 4–5 лет — 4 детей;
- 5–7 лет — 2 детей;
- 7–9 лет — 3 детей;
- 9–11 лет — 2 детей;
- 11–15 лет — 6 детей.
Мигрень представлена следующими необычными вариантами:
- абдоминальная (4 ребенка);
- с аурой в виде «синдрома Алисы» (2 ребенка);
- с аурой в виде тотальной афазии с сопутствующей аграфией (2 ребенка);
- с аурой в форме дисграфии (1 ребенок);
- с аурой — транзиторной глобальной амнезией (1 ребенок);
- с вестибулярной аурой (2 ребенка);
- со статусом зрительной ауры (1 ребенок);
- мигрень с гиперкинезами (2 ребенка);
- спорадическая гемиплегическая (1 ребенок);
- мигрень с атипичной комбинированной аурой (1 ребенок).
Абдоминальная мигрень проявлялась стереотипными приступами срединных пульсирующих болей в животе (вокруг пупка) 1–2 часа, сопровождающихся анорексией и тошнотой. У 3 пациентов отмечена боль умеренной интенсивности. У одного мальчика она была выраженной, труднолокализуемой, с настораживающими вегетативно-висцеральными симптомами: сильной бледностью, холодным потом, повторной рвотой. Данная форма болезни отнесена к мигрени только после исключения патологии органов брюшной полости, на основании аналогичных рецидивов, бесследно проходящих, а также с учетом наследственности, отягощенной типичной мигренью.
Повторные госпитализации 2 из этих пациентов констатировали трансформацию абдоминального эквивалента мигрени в аналогичную ауру с последующей головной болью. У 2 детей спустя несколько лет развилась мигрень с аурой в виде чувствительных и речевых расстройств. Абдоминальная дебютировала в самой младшей возрастной группе (4–5 лет).
Аура в форме тотальной моторной афазии с сопутствующим нарушением письма характеризовалась полной утратой речи: дети могли произносить лишь нечленораздельные звуки; на просьбу написать, что с ними происходит, беспомощно чертили ручкой по бумаге; выглядели крайне напуганными. Этот вариант ауры предшествовал приступу цефалгий за 4–5 минут, но оставался в его структуре еще 15–20 минут. Затем появлялись слоги, слова, фразы, и речь восстанавливалась в течение 10 минут.
Аура-дисграфия без явной афазии характеризовалась нарушением способности письма в течение 20 минут и более. Провоцировалась умственным напряжением на уроках в школе. В мировой литературе описаны единичные случаи дисграфической ауры.
Аура в виде транзиторной глобальной амнезии: за 10–15 минут до головной боли пациентка не воспринимала текущую информацию. Девочка задавала вопросы и, в силу неспособности запоминать ответы, настойчиво их повторяла. У нее отмечалась крайняя растерянность. Вопросы же окружающих тут же улетучивались, пациентка ничего не могла ответить. После приступа не могла объяснить, что с ней происходило. Такие единичные приступы с возрастом перешли в мигрень со зрительной и чувствительной аурами.
Аура при мигрени с головокружением проявлялась вестибулярным вариантом проприоцептивного моторного характера: у одного пациента возникала иллюзия, будто пол движется под ногами, либо стол, за которым мальчик сидел, «проваливается»; другой ребенок ощущал раскачивание тела в одну сторону, пошатывание было выраженным.
Следует отметить, что в анамнезе этих детей в возрасте около 4 лет отмечалось доброкачественное пароксизмальное головокружение: кратковременные (1–2 минуты) приступы мнимого вращения окружающих предметов с нарушением координации движений и поиском опоры («кружится карусель»). Эти приступы стали эквивалентами мигрени и предшественниками ее видоизменения в головную боль с вестибулярной аурой.
Мигрень со статусом зрительной ауры была у девочки-подростка: повторяющиеся 2–3 раза в день приступы фортификационного спектра (зрительные галлюцинации в форме постепенно увеличивающейся в радиусе зигзагообразной полукруглой светящейся линии, отмечалась размытость зрения). Все продолжалось 7–15 минут. Подобные расстройства длились 6 дней. Поскольку девочка страдала мигренью именно с такой аурой, повторение приступа без головной боли не вызывало опасений, т. к. пациентка знала, что все скоро пройдет.
В случаях мигрени с гиперкинезами аура была представлена односторонним мигательным тиком (1), выраженным тремором рук (1).
Спорадическая гемиплегическая мигрень проявлялась аурой, включающей одностороннюю моторную слабость, которая начиналась с руки (кисть и предплечье) и через несколько минут распространялась на ногу. Парез был неглубоким. Продолжительность ауры не превышала 20 минут.
Мигрень с атипичной комбинированной аурой отмечена у подростка 14 лет: неожиданно возникали мерцающие центральные скотомы, они быстро смещались к внутренним углам глаз, разрастались и выпадали носовые половины полей зрения. Затем немели углы рта и нисходяще правая рука (со слабостью в кисти). Общая продолжительность элементов ауры составляла почти полчаса.
Длительность атак головной боли у наших пациентов зависела от возраста. У дошкольников приступы были относительно короткими (от 20 минут до 2 часов), у старших детей их средняя продолжительность до начала лечения составила 5,7 часа (с включением времени сна, купировавшего головную боль). Тем не менее приступы оказались значительно короче, чем у взрослых, у тех длительность цефалгий составляет в среднем 18 часов (с колебаниями от 4 часов до 3 суток).
А как же предвестники?
Следует отметить, что предвестники мигрени встречались лишь у 2 детей (общая слабость, ухудшение настроения, отсутствие аппетита у мальчика 12 лет; и, напротив, непреодолимое желание есть — у девочки 14 лет). Они возникали за 8–12 часов до приступа.
Диагностика мигрени опиралась в основном на анализ опроса пациентов. Клинические подсказки: отягощенная мигренью наследственность в анамнезе была в подавляющем большинстве случаев (12 из 17), как правило, по линии матери; пароксизмальность головных и абдоминальных болей, проходящих бесследно; всегда наличие ауры перед головной болью; хорошее самочувствие детей в периоде между приступами.
Ранее проведенные многолетние исследования мигрени у детей (З. А. Чуйко, 2008) позволили установить, что из 115 пациентов, которым первично поставлен такой диагноз, у 4 (3,5%) оказались симптоматические формы (церебральные артерио-венозные мальформации — 2, большая киста височной доли мозга — 1, опухоль мозжечка — 1).
Диагноз необычных вариантов мигрени верифицирован после исключения «мигренозных масок» церебральных объемных образований с помощью МРТ, в т. ч. у 15 из 17 пациентов — с внутривенным усилением (МР-ангиографией).
Таким образом, необычные формы мигрени у детей имеют следующие особенности:
- встречаются в виде абдоминального варианта и головных болей с нетипичной, в т. ч. «сказочной» аурой, аурой в форме нарушения высших корковых функций (невозможность речи, письма, движения);
- вероятность трансформации в динамике атипичной ауры в типичную;
- большая частота наследственной отягощенности мигренью (70,6 %);
- вероятность развития мигрени с вестибулярной аурой при наличии приступов доброкачественного пароксизмального головокружения у детей самой младшей возрастной группы;
- более короткая, по сравнению со взрослыми, продолжительность приступов, увеличение их с возрастом;
- редкость симптомов-предвестников.
Мигрень с аурой в виде «синдрома Алисы» у одного ребенка характеризовалась зрительными иллюзиями и галлюцинациями с искажением пропорций собственного тела: странное ощущение увеличения одной руки («как будто она выросла») сочеталось с мерцанием перед глазами (фотопсии), а затем удлинением предметов и волнообразной деформацией их контуров (макропсии, метаморфопсии). Подобные коллизии описаны в книге Льюиса Кэрролла «Алиса в стране чудес» (рис. 1 и 2). У 7-летнего мальчика было 2 таких приступа с интервалом в 1 год; затем они трансформировались в мигрень с типичной зрительной аурой.
У другого ребенка приступ головной боли предваряли внезапно появляющиеся ощущения удаленности окружающих предметов и людей. Мальчик 6 лет недоумевал: «Что это? Отодвинулась стена?» «Мама, почему ты так далеко, особенно твои глаза?». Мама же находилась рядом.
Не умаляя таланта Л. Кэрролла, можно предположить, что «синдром Алисы» помог ему подарить миру одну из самых необычных и замечательных сказок, скорее всего, он сам страдал мигренью, ибо сумел столь тонко и убедительно рассказать о подобных фантастических ощущениях, которые не придумаешь…
Диагностика мигрени опиралась в основном на анализ опроса пациентов и клинические подсказки.
Материал рассчитан на врачей-неврологов, терапевтов, общей практики.
Зинаида Чуйко, доцент кафедры общей врачебной практики БелМАПО, канд. мед. наук; Лариса Ясинская, ассистент кафедры нервных и нейрохирургических болезней БГМУ, канд. мед. наук
Source: www.medvestnik.by
Источник
ольга лукинская
Несмотря на то что мигренью страдают многие, зачастую её не диагностируют вовремя. Не помогает ситуации и то, что мы привыкли использовать «мигрень» и «головную боль» как синонимы, хотя первое — серьёзное неврологическое заболевание, которое требует особенного лечения. Мы уже рассказывали, как оно возникает и какие лекарства наиболее эффективны, а сегодня обратимся к личному опыту: Маргарита Воробьёва, потратив на диагностику несколько месяцев и значительную сумму денег, объясняет, каково это — жить с мигренью.
Меня зовут Рита, мне двадцать четыре года, я работаю старшим специалистом по социальным сетям в команде Елены Крыгиной, а по совместительству — её фотографом и видеооператором. Я живу с любимым партнёром Сергеем и котом Ластиком; у нас был второй кот Карандаш, но он трагически погиб два месяца назад. В период обострения болезни я работала ветеринарным фельдшером в клинике, но из-за сильных приступов мигрени профессию пришлось оставить; возвращаться пока не думаю — боюсь кому-то навредить.
Ровно год назад у меня случился первый приступ, но тогда я ещё понятия не имела, что это мигрень — думала, просто очень сильно и странно болит голова. Странно, потому что ни одно обезболивающее ни в каких количествах не действовало. Правда, больше всего меня испугала даже не боль, а то, что зрачки изменились: один стал больше другого, что и заметили окружающие. Первым делом я пошла к офтальмологу — так начался мой ад.
Офтальмолог не выявил никаких отклонений, связанных с глазами, и отправил меня к неврологу. Неврологу я рассказала и о болях, которые на тот момент стали чаще и сильнее: иногда голова раскалывалась так сильно, что меня рвало. Мне дали направление на компьютерную томографию. Когда я получила результат, то села в коридоре городской поликлиники и расплакалась: в заключении было сказано, что у меня опухоль головного мозга.
Не знаю, каким по счёту был этот круг ада, но он был однозначно самым лютым. Я даже не представляла, как рассказать такое маме: «Привет, мам, у меня опухоль мозга». Но сделать это, конечно, пришлось. Пока я путешествовала от одного кабинета к другому, мне становилось хуже с каждым днём. Боль превратилась в ежедневную, ежесекундную, стала настолько сильной, что я перестала существовать вообще. Я просыпалась с болью и с ней же засыпала, она затмевала даже мысли. Пришлось уйти из ветеринарной клиники, потому что я начала терять сознание во время операций, на которых ассистировала. Работать сутки стало невозможно — как ты можешь помочь кому-то, если не можешь помочь самой себе?
Врачи изобретали самые удивительные диагнозы и предлагали страшные методы. Один сказал, что необходима трепанация черепа. Другой, считавший, что у меня эпилепсия, дал мощные таблетки от её приступов
Начались бесконечные обследования, больницы, поездки по врачам. Мне пришлось взять в долг приличную сумму денег, потому что одна только МРТ головного мозга с контрастом стоит порядка 10 тысяч рублей, а делала я их несколько. Или, например, нужно было сутки лежать с проводами по всей голове — это называется суточным видео-ЭЭГ мониторингом и стоит 30 тысяч. После каждого исследования врачи смотрели на результаты и говорили: «Хм, что-то ничего не понятно, а сделай-ка ещё вот такое обследование». Это длилось несколько месяцев, и всё бы ничего, если бы был хоть какой-то смысл — ведь никакой опухоли у меня на самом деле не было.
Врачи изобретали самые удивительные диагнозы и предлагали страшные методы. Один сказал, что необходима трепанация черепа. Другой, считавший, что у меня эпилепсия, дал мощные таблетки от её приступов. Я тогда не стала их пить, мне показалось это каким-то бредом. Когда через некоторое время я показала эти таблетки неврологу, она сказала, что они могли очень сильно навредить. Ну и, конечно, куда без классического «вы всё придумываете, ничего у вас не болит». Самое смешное, что так говорили высокопоставленные врачи — заведующие неврологическими отделениями крупных госпиталей.
Меня бы так и футболили от врача к врачу, если бы мой парень не отправил меня к неврологу в НИИ им. Бурденко, у которого лечился его друг. Приём у этого доктора изменил всё: от него я впервые за полгода мучений услышала слово «мигрень». Всё начало вставать на свои места — я гуглила информацию о приступах и думала: «Да это же про меня!» Затем специалист в НИИ неврологии объяснил, что за опухоль приняли какую-то тень, а у меня действительно тяжёлая форма мигрени. Меня познакомили с самым прекрасным на свете веществом — суматриптаном, который способен купировать приступ. Помню, как я впервые приняла таблетку и не могла поверить: боль прошла.
Помимо экстренных препаратов, мне назначили бета-блокаторы, которые нужно принимать каждый день. Поначалу было тяжело: они как бы замедляют биение сердца и становится тяжело даже дойти до кухни; ты только проснулась, а уже устала так, что не можешь встать. Организм, однако, со временем привыкает, и всё приходит в норму. Бета-блокаторы уменьшили количество приступов и быстро вернули меня к жизни. К сожалению, приступы не прекратились окончательно и происходят пару раз в месяц, но это совсем не похоже на то зомби-состояние, в котором я прожила полгода.
Приняв лекарство, я ложусь на кровать и жду начала войны. Сначала очень сильно повышается артериальное давление, затем начинается тахикардия и отекает горло. Зато через час я встаю с кровати другим человеком
Начало приступа я угадываю безошибочно. У меня бывает мигрень с аурой и без неё: если приступ с аурой, то начинается фотопсия — это такая вспышка перед глазами, которая выглядит как яркая пестрящая буква С. Она постепенно увеличивается в размерах и в течение тридцати минут становится огромной: застилает перед глазами всё так, что ты вообще ничего не видишь, как будто очень долго смотрела на солнце без очков. Как только фотопсия заканчивается, начинается боль. Если приступ без ауры, то он начинается сразу с боли, которая постепенно нарастает и через несколько часов становится невыносимой, — иногда я ложусь на кровать лицом в подушку и просто кричу.
В моём случае боль при мигрени всегда односторонняя и очень сильно давит на лицо: такое ощущение, будто вот-вот хлынет кровь из носа и глаз лопнет. Светобоязни и боязни шума у меня не бывает, но всегда присутствует тошнота; рвёт только если приступ очень сильный. Иногда случается дезориентация, несколько раз такое было в супермаркетах — я резко терялась в происходящем, а через некоторое время приходила в себя между стиральным порошком и памперсами.
На ютьюбе бьюти-блогеры рассказывают, без чего они не выходят из дома — помады, духов, расчёски, кошелька, — я же не выхожу на улицу без таблеток. При этом лучше всего, конечно, принимать их дома; съев лекарство, я ложусь на кровать и жду начала войны. Сначала очень сильно повышается артериальное давление, кажется, что голова лопнет; затем начинается тахикардия — болезненное учащенное сердцебиение. Прикол последних приступов — отёк горла: однажды он был таким сильным, что я начала задыхаться. Длится это, как правило, час, после чего я встаю с кровати другим человеком. А приступ мигрени может длиться до трёх суток — худших суток в вашей жизни.
Из-за незнания многие называют мигренью обычную головную боль: даже моя бабушка, когда у неё просто разболится голова, говорит, что у неё мигрень. Отличный, кстати, тест: если вам помогает ибупрофен то, скорее всего, мигрени у вас нет. С неприятными комментариями в своей адрес я, к счастью, не сталкивалась, но, наверное, потому что никому не рассказывала о своём диагнозе. Если во время рабочего дня я чувствую, что у меня начинается приступ, то просто говорю, что доработаю из дома, и уезжаю. У меня хорошие отношения в коллективе, и никаких проблем никогда не возникало. Настоящий герой моих приступов — Серёжа: у него в машине всегда лежит таблетка суматриптана, он готов в любое время дня и ночи забрать меня и отвезти домой, сделать крепкий чёрный чай или просто побыть рядом и погладить по голове — это не менее важно, чем триптаны.
Источник
