Где работают люди с мигренью

Меня зовут Даша, мне 21 год. Я учусь на специалиста по связям с общественностью. Моя профессия предполагает чрезмерные умственные и эмоциональные нагрузки, и, как оказалось, они даются мне с большим трудом, выливаясь в серьезные недомогания.

Приступы мигрени у меня начались три года назад. Тогда я еще не знала, что это такое. Непереносимая боль время от времени атаковала правую сторону головы, мне хотелось спрятаться куда-нибудь от света и посторонних звуков. Привычные анальгин и параскофен не помогали. Я не понимала, что со мной происходит, просто лежала, спрятавшись под одеялом с головой, и выла от бессилия.

Между первыми приступами были достаточно большие перерывы, поэтому поначалу я не акцентировала на них особого внимания — было плохо, но я думала, что это все от усталости и перенапряжения. Когда случился четвертый приступ, я стала бить тревогу. Начала искать информацию в интернете, включая в поисковый запрос свои симптомы. Тогда-то я и познакомилась со страшным словом «мигрень».

Потом начались врачи. За эти три года я была у четырех неврологов. Наверное, это мало. Люди говорят, что посещают десятки врачей, чтобы добиться хоть какого-то результата. Но я остановилась на этом количестве, потому что все мои приемы были как «под копирку». И смысла идти на еще один «такой же» я не видела.

Врачи говорят, что я слишком молода, чтобы испытывать такую боль. Они будто бы мне не верят. Наверное, на приеме я кажусь им задорной девчушкой, которая выдумала несуществующие симптомы и симулирует боль.

Проблема диагностики заболевания начинается уже с того, что попасть на прием к врачу во время приступа ты не можешь просто физически. Это нереально, потому что попытка встать с кровати больше похожа на попытку самоубийства.

Ты приходишь на прием к врачу, чтобы понять, какова причина боли и как бороться с приступами. Никто не напишет тебе справку, ты не уйдешь на больничный. И симулировать здесь не имеет никакого смысла. Ты просто просишь помощи.

Врачи задают много вопросов, которые касаются симптомов заболевания, периодичности приступов, образа жизни, психоэмоционального состояния. Выслушав, многие предлагают мне сменить умственный труд на физический, обнадеживая тем, что приступы прекратятся. А самая любимая фраза врачей: «Вам надо отдыхать побольше, думать поменьше».

У мигрени, как оказалось, много провоцирующих факторов: употребление определенных продуктов питания, недостаток или переизбыток сна, стрессы и повышенная утомляемость, и этим список не исчерпывается. Казалось бы, с этим сталкивается любой человек, но только у тех, кто предрасположен к заболеванию, это выливается в мигренозные приступы.

У меня бывает мигрень с аурой и без нее. Чаще — второй вариант. Сразу боль едва уловима, за несколько часов она нарастает и становится невыносимой. Немеют руки, повышается внутриглазное давление — кажется, что глаза вот-вот лопнут. В моем случае боль локализуется в правой части головы, только два раза она переходила на левую сторону.

Во время приступа хочется лежать и не двигаться. Любое движение резко усиливает боль. Появляется светобоязнь и непереносимость резких запахов. Но по-настоящему невыносимыми для меня становятся звуки, любые звуки. Пожалуй, это самое страшное проявление мигрени для меня. Хочется свежего воздуха, но я боюсь открывать окно: чириканье воробьев, крики детей с детской площадки, сработавшая сигнализация — все это будет медленно меня убивать.

Несколько месяцев я снимала квартиру, в которой впервые по-настоящему ощутила, что такое хорошая слышимость. Этажом выше жил дедушка, у которого были проблемы со слухом. Он каждый день с утра до вечера смотрел телевизор на полной громкости. Я никогда не забуду первую ночь в этой квартире. У меня начался приступ, но когда мне хотелось тишины и покоя, дедушке хотелось другого — посмотреть концерт. Я выпила таблетку, выключила свет, надела беруши и попыталась заснуть.

Но не получалось: звуки проникали даже сквозь беруши, они будто пронизывали меня иголками. Я собралась с последними силами и пошла позвонила в дверь «виновнику торжества» — мне не открыли. Я вернулась домой, упала лицом в подушку и стала реветь. Возможно, если бы рядом был кто-то, меня бы это минимально успокаивало. Но я была совершенно одна. Я начала кричать, бить кулаками в стену. Мне хотелось вспороть себя ножом, чтобы поскорее все закончилось.

Очень страшно, когда приступ начинается ночью. Ты просыпаешься, чувствуешь боль, но тебе кажется, будто ты сейчас уснешь и все пройдет. Но она не проходит, а лишь усиливается. Доходит до той критической точки, когда ты не в состоянии даже встать с кровати, чтобы выпить таблетку.

Передать эти ощущения сложно, но они абсолютно точно не ограничиваются фразой «болит голова». Многие не понимают, в чем отличие.

«У тебя мигрень? Да ладно, выпей рюмочку коньяка, все пройдет». На деле же головная боль — это когда у тебя просто болит голова, а мигрень — это когда тебе хочется умереть, чтобы поскорее закончились эти мучения.

Мой самый длинный приступ длился почти трое суток. Боль меняла свою интенсивность, но полностью не отпускала ни на минуту. Кажется, за всю мою жизнь это была самая серьезная схватка.

Если поначалу я связывала длительные и тяжелые приступы со стрессами, с резкой сменой погоды, с менструальным циклом, с эмоциональными перегрузками, то потом я поняла, что это не так работает. Мигрень сама выбирает обстоятельства и время, когда может ко мне заглянуть.

Но я почти уверена в том, что таким образом организм устраивает мне психологическую разрядку. Сама ты не можешь разгрузить свою голову, уделить время себе любимой.

А вот когда ты лежишь и корчишься от боли, тебе совершенно плевать на университетские и рабочие дедлайны, на договоренности, на чувство вины, и даже если бы весь мир в ту минуту упал у твоих ног, тебе было бы все равно, лишь бы боль поскорее ушла. Мне страшно осознавать это, но кажется, что в моменты приступов я бы отдала самое дорогое, ценное и важное, только бы поскорее закончился этот кошмар.

Мигрень, к слову, болезнь, которую нельзя вылечить. Можно лишь снизить вероятность появления приступов. Нужно изучить большой список провоцирующих факторов и стараться не допускать их воздействия. Говорят, бывает так, что с возрастом болезнь проходит сама по себе.

Есть тема, заслуживающая особого внимания, — таблетка. Это поистине волшебство, но у каждого она своя, особенная, найденная путем многочисленных проб и ошибок. Все доктора, у которых я была, говорили: «Тебе нужно найти таблетку, которая будет спасать именно тебя. Универсальной тут нет, увы». Есть определенная группа препаратов — триптаны — которые используются с целью купирования приступов мигрени. С ними не все так просто: они отпускаются по рецепту врача, стоят немало и действуют они, только если принять их в самом начале приступа. Чуть опоздаешь — эффекта не будет.

И я искала свою таблетку. Мучительно, перебирая одну за другой, я нашла ту, что избавляет меня от страданий. Сейчас, если выхожу куда-то из дома даже ненадолго, всегда беру с собой телефон, ключи и таблетки. Без них становится страшно и некомфортно, все время чувствуешь какую-то приближающуюся опасность.

Вместе с тем в этих таблетках много побочных эффектов, которые проявляются не сразу. Когда случается по 3 приступа в неделю, не хочется пичкать ими организм, поэтому ждешь, надеешься, что ты просто переутомилась и сейчас все пройдет… Но так не бывает.

Мое самое любимое состояние, не сравнимое ни с каким другим, — это чувство, когда боль ушла. Ты умирал, но выжил. Ты заново родился. Легкий и воздушный, по-особенному счастливый, ты хочешь смотреть на мир, хочешь дышать и танцевать.

Мне кажется, что понять человека, страдающего от мигрени, может только человек, который сам мучается этим недугом. Такие люди (друзья по несчастью) проявляются в моем окружении случайно, и они совершенно особенные. Ты как-то духовно сближаешься с одногруппницей, троюродным дядей, незнакомой девушкой из социальных сетей, если «мигрень» для них, так же как и для тебя, не просто слово, а жизненное состояние. И в этой борьбе с болью у каждого из них свои уловки и хитрости, которыми они могут поделиться.

Одногруппница, например, как-то посоветовала мне записывать свои ощущения в момент приступа. Сказала, что ей это немного облегчает боль. Она старательно подыскивает слова, чтобы описать свое состояние, зрительные образы, искажения восприятия. У меня записывать не получалось, правда. Не могла сфокусироваться настолько, чтобы описать все происходящее. Но когда прочитала ее записи, у меня покатились слезы — как будто в самую душу заглянула.

Что меня утешает? То, что каждый врач не забывал мне говорить о том, что мигрень — болезнь умных людей. И все они приводили в пример известных писателей, философов, ученых, как будто чтобы успокоить и мягко намекнуть — «авось и ты такая будешь».

Я не думаю, что мигрень — болезнь умных людей. Это болезнь людей ответственных и чувствительных. Хотелось бы перестать быть такой, но от себя не убежишь.