Описание мигрени у понтия пилата
К наиболее важным относятся психогенные факторы: эмоциональный стресс, разрядка после положительных или отрицательных эмоций. Замечено, что мигренью страдают люди с определенными психологическими характеристиками: для них характерны высокий уровень притязаний, высокая социальная активность, тревожность, хорошая социальная адаптация. Именно эти личностные качества позволяют лицам, страдающим М, добиться в жизни замечательных успехов. Известно, что мигренью страдали многие выдающиеся люди: Карл Линней, Исаак Ньютон, Карл Маркс, Зигмунд Фрейд, А.П. Чехов, П.И. Чайковский и многие другие.
Неизвестно испытывал ли Булгаков приступы мигрени, но каждый, кому довелось пережить эту боль, не может не согласиться с более чем достоверным описанием этой болезни.
Возможно, гемикарнией автор «Мастера и Маргариты» сам наградил Пилата, назначив как плату за величайший грех. Ведь именно по приказу малодушного прокуратора пошел на казнь Иисус Христос.
«Более всего на свете прокуратор Иудеи Понтий Пилат ненавидел запах розового масла, и все теперь предвещало нехороший день, так как запах этот начал преследовать прокуратора с рассвета. Прокуратору казалось, что розовый запах источают кипарисы и пальмы в саду, что к запаху кожи и конвоя примешивается проклятая розовая струя.
«О боги, боги, за что вы наказываете меня?
Да, нет сомнений! Это она, опять она, непобедимая, ужасная болезнь гемикрания, при которой болит полголовы. От нее нет средств, нет никакого спасения. Попробую не двигать головой».
Прокуратор сидел как каменный, и только губы его шевелились чуть-чуть при произнесении слов, потому что боялся качнуть пылающей адской болью головой. Ему захотелось подняться, подставить висок под струю и так замереть. Но он знал, что и это ему не поможет.
Вспухшее веко приподнялось, подернутый дымкой страдания глаз уставился на арестованного. Другой глаз остался закрытым.
Уйти из колоннады внутрь дворца, велеть затемнить комнату, повалиться на ложе, потребовать холодной воды, жалобным голосом позвать собаку Банга, пожаловаться ей на гемикранию. И мысль о яде вдруг соблазнительно мелькнула в больной голове прокуратора.
Он смотрел мутными глазами на арестованного и некоторое время молчал, мучительно вспоминая, зачем стоит перед ним арестант, и какие еще никому не нужные вопросы ему придется задавать.
Прокуратор подумал: «Мой ум не служит мне больше .» И опять померещилась ему чаша с темною жидкостью. «Яду мне, яду!»
Голос колол Пилату в висок, был невыразимо мучителен, и этот голос говорил:
– Истина прежде всего в том, что у тебя болит голова, и болит так сильно, что ты малодушно помышляешь о смерти. Ты не только не в силах говорить со мной, но тебе трудно даже глядеть на меня. И сейчас я невольно являюсь твоим палачом, что меня огорчает. Ты не можешь даже и думать о чем-нибудь и мечтаешь только о том, чтобы пришла твоя собака, единственное, по-видимому, существо, к которому ты привязан. Но мучения твои сейчас кончатся, голова пройдет.
Тут прокуратор поднялся с кресла, сжал голову руками, и на желтоватом его бритом лице выразился ужас. Но он тотчас же подавил его своею волею и вновь опустился в кресло.
– Ну вот, все и кончилось, – говорил арестованный, благожелательно поглядывая на Пилата, – и я чрезвычайно этому рад. Я советовал бы тебе оставить на время дворец и погулять пешком где-нибудь в окрестностях. Прогулка принесла бы тебе большую пользу.
– Сознайся, – тихо по-гречески спросил Пилат, – ты великий врач?
– Нет, прокуратор, я не врач.
Круто, исподлобья Пилат буравил глазами арестанта, и в этих глазах уже не было мути, в них появились всем знакомые искры.
В светлой теперь и легкой голове прокуратора сложилась формула. Она была такова: состава преступления он не нашел, бродячий философ оказался душевнобольным. Вследствие этого смертный приговор прокуратор не утверждает, а удаляет обвиняемого и подвергает его заключению там, где резиденция прокуратора.
Однако Христос был распят, а для Пилата все было кончено, и говорить более было не о чем. Спасение уходило навсегда, и страшные, злые боли прокуратора некому излечить; от них нет средства, кроме смерти.»
Источник
«Да, нет сомнений! Это она, опять она,
непобедимая, ужасная болезнь гемикрания,
при которой болит полголовы.
От нее нет средств, нет никакого спасения».
М. Булгаков «Мастер и Маргарита»
Пожалуй, описания страданий Понтия Пилата М. Булгаковым отражают симптоматику и ощущения больного мигренью настолько полно, что знаменитый роман можно изучать вместо медицинской энциклопедии. Правда, действенного рецепта, как избавиться от приступа мигрени, в книге не дано. Попробуем найти ответ на этот вопрос в современных источниках.
Мигренозный приступ — это не просто боль. Мигрень — это целая палитра ощущений, которые накатывают волной, накрывают с головой и не дают подняться во весь рост. В 80% случаев приступу мигрени не предшествует предчувствие грядущей «катастрофы», но если вам «повезло», задолго до появления головной боли вы увидите сверкающие точки, шары, молнии, почувствуете несуществующие запахи цветов, слабость в руках, легкое головокружение, сонливость. Весь мир исказится: цвета станут излишне яркими, звуки слишком резкими, голова — тяжелой. Вот тут-то и нужно начинать действовать, пока мигрень не взяла верх над вами.
«Более всего на свете прокуратор Иудеи Понтий Пилат ненавидел запах розового масла ….»
- Прекратите работу, связанную с напряжением и попытайтесь расслабиться.
- Задерните шторы, выключите свет, создайте тишину — устраните по возможности все раздражители.
- Прилягте, положив на голову горячий или холодный компресс, против мигрени нет универсальных рецептов.
- Вотрите в кожу височной области мазь, содержащую ментол.
- Примите лекарство и попытайтесь уснуть на пару часов.
Во времена Понтия Пилата не было эффективных средств от мигрени. Вы же имеете возможность лечиться с помощью современных препаратов. Но тут важен грамотный подход: начинать нужно с самых безопасных, а затем, при необходимости, переходить к следующему классу лекарств.
В первые 2 часа после начала приступа мигрени, то есть во время ауры, пока еще нет жесточайшей головной боли, эффективны следующие схемы:
- Аспирин 2 таблетки по 500 мг, или ибупрофен 400-600 мг, или диклофенак калия 50-100 мг;
- Противорвотный препарат призванный ускорить всасывание анальгетика, например, церукал 10 мг или мотилиум 10-20 мг
- Сладкий кофеинсодержащий напиток: 200 мл натурального кофе, чай, какао или даже Кока-Кола вполне может стать «народным» средством от мигрени.
- Комбинированный анальгетик типа цитрамона 2 таблетки + мотилиум или церукал.
- Анальгетик в свечах, например, вольтарен 100мг + мотилиум или церукал.
Внимание! Если вышеописанные схемы не действуют в течение 2 часов, не следует увеличивать дозы препаратов, это может продлить приступ и привести к возникновению лекарственно-индуцированной мигрени, рекомендуется перейти к следующей ступени лечения.
Помощь при развернутом приступе мигрени
«Прокуратор сидел как каменный, и только губы его шевелились чуть-чуть при произнесении слов,
потому что боялся качнуть пылающей адской болью головой»
Когда боль при мигрени становится сильной, пульсирующей, распространяется на всю половину головы, усиливается при кашле, наклонах туловища, ярком свете и резких звуках, сопровождается рвотой, бледностью кожных покровов, ознобом и похолоданием конечностей следует переходить ко второй ступени лечения приступа.
Вторая ступень обезболивания — это триптаны, например, суматриптан, наратриптан. При мигрени каждый подбирает себе лекарство индивидуально, руководствуясь собственными ощущениями. В идеале каждый препарат нужно испытать в трех случаях приступа мигрени, и только тогда выбрать подходящий.
Триптаны при мигрени максимально эффективны, если их принимают в первые 2 часа от начала головной боли. Если через 45 минут после приема простого анальгетика боль не проходит, нужно принять одну таблетку, а если боль вернется, через час выпейте вторую. Кстати, триптаны, или противомигренозные препараты, как их еще называют, продаются именно по 2 таблетки. Третья таблетка будет лишней, в случае отсутствия эффекта нужно переходить к более сильным средствам.
Если ничего не помогает…
«И мысль о яде вдруг соблазнительно мелькнула в больной голове прокуратора…»
Случаи устойчивой к лечению боли при мигрени встречаются не часто, но все же…. Нет-нет! Не подумайте, что мы рекомендуем опустить руки и, смиренно ожидая окончания приступа! Следующий этап помощи при мигрени — комбинация триптана и простого анальгетика:
- Суматриптан 50 мг+напроксен 500 мг.
Делаем выводы!
«В светлой теперь и легкой голове прокуратора сложилась формула…»
Терпеть головную боль нельзя! Конечно, она пройдет самостоятельно, организм мобилизует все противоболевые системы, и через 48-72 часа вы забудете о страданиях. Но с каждым новым визитом мигрень будет истощать защитные резервы, приступы будут становиться все более частыми, длительными и мучительными, и, в конце концов, вы окажетесь беззащитны перед болезнью.
Прокуратору Понтию Пилату приходилось смириться с болью, вы же теперь располагаете знанием признанных в мире современных схем купирования приступов мигрени. Но перед тем как применять их, мы рекомендуем обратиться к врачу и убедиться в том, что упорные головные боли связаны именно с мигренью
Источник
Óòðî âûäàëîñü ñóõèì è æàðêèì, à ñ îáåäà íåáî çàòÿíóëè ãðîçîâûå òó÷è. Ðàñêàòû ãðîìà òî è äåëî îãëóøàëè îêðóãó, íî äîæäÿ âñå åùå íå áûëî. Âîçìîæíî ïîýòîìó ðèìñêîãî íàìåñòíèêà Ïîíòèÿ Ïèëàòà öåëûé äåíü ìó÷èëè ïðèñòóïû ìèãðåíè: ãîëîâà ïðîñòî ðàçðûâàëàñü îò áîëè.
Íè÷åãî íå ìîãëî åãî ñïàñòè: íè ëåêàðè, íè ëþáèìûé ïåñ, íè ìèêñòóðû, ïðèâåçåííûå èç ñàìîãî Ðèìà, ïîýòîìó åìó îñòàâàëîñü ëèøü òåðïåòü ýòè ìóêè, ïîòèðàÿ âèñêè è ìåíÿÿ õîëîäíûé êîìïðåññ.
— Ìîæåò áûòü, îïÿòü ïîçâàòü ëåêàðÿ?! òèõî îñâåäîìèëñÿ ïèñàðü Ïèëàòà, ñòàðàÿñü óñëóæèòü ãîñïîäèíó è âìåñòå ñ òåì íå âûçâàòü åãî ãíåâ.
— Ýòèì «Îñêëåïèóñàì» ëèøü áû êðîâü ïóñêàòü. Ãîòîâû âñþ äî êàïëè âûæàòü: áóäóò ïðîäîëæàòü, ïîêà íå óáüþò! Âåäü äðóãîãî íè÷åãî íå óìåþò! Íå íóæíî! Ïèëàò ñèäåë â ñâîåì ëþáèìîì êðåñëå, ïîòèðàë âèñêè è ñìîòðåë íà âíóòðåííèé ñàä ñâîåãî äîìà. Êàðòèíà íå ðàäîâàëà åãî: çàïóñòåíüå, ìðàê, íèçêî íàâèñøèå òó÷è, âåòåð âîðîøèë îáëåòåâøóþ ëèñòâó. Åñëè áû ó íåãî íå áîëåëà ãîëîâà, òî îí îáÿçàòåëüíî íàøåë áû ÷òî-íèáóäü ïîëîæèòåëüíîå è â ýòîì îñåííåì ïåéçàæå. Íî ãîëîâà ó íåãî ïðîñòî ðàñêàëûâàëàñü, ïîýòîìó íè÷åãî íå ìîãëî åãî ðàäîâàòü. Äàâàé çàéìåìñÿ ìåñòíûìè äåëàìè, ìîæåò áûòü, ýòî îòâëå÷åò íåìíîãî. Ìîé îòåö ãîâîðèë: «Òîïè ãîðå â òðóäå»! ×òî òðåáóåò ìîåãî âìåøàòåëüñòâà?!
— Ïîéìàíû äâà ðàçáîéíèêà! ïèñàðü ðàçâåðíóë ñâèòîê. Ñòàðåéøèíû æäóò âàøåãî ðåøåíèÿ.
— Óáèâàëè ëþäåé?! Ïèëàò îáìàêíóë ïîëîòåíöå â õîëîäíîé êëþ÷åâîé âîäå è âíîâü ïðèëîæèë êî ëáó.
— Äà! íåóâåðåííî îòâåòèë ñëóãà.
— Êàçíèòü! Íà êðåñòå! Ïèëàò âçäîõíóë. Ñêó÷íî! Åùå ÷òî-íèáóäü?!
— Åñòü åùå îäèí, êîãî ïåðâîñâÿùåííèêè è ñòàðåéøèíû õîòÿò âèäåòü íà êðåñòå.
— Êîãî?
— Èèñóñà èç Íàçàðåòà.
— ×òî îí ñîâåðøèë?!
— Îí îáúÿâèë ñåáÿ öàðåì Èóäåè, è íàðîä âåðèò åìó.
— Ýòî èíòåðåñíî! Ïèëàò äàæå ïðèïîäíÿëñÿ íà ëîêòÿõ. Ïðèâåäèòå åãî êî ìíå. ß õî÷ó ñ íèì ïîãîâîðèòü.
Ïèëàò áûë áëàãîäàðåí áîãàì çà òî, ÷òî îíè äàëè åìó âîçìîæíîñòü ïðîâåñòè ýòîò äåíü èíòåðåñíî, à íå êàê âñå ïðî÷èå ïðîâèíöèàëüíûå äíè. Îí ëþáèë ñóìàñøåäøèõ, þðîäèâûõ è äåòåé îíè ãîâîðèëè èñòèíó, äàæå êîãäà ñàìè òîãî íå ïîíèìàëè. Èõ óñòàìè ãîâîðèëè Áîãè. À åñëè âûøåïåðå÷èñëåííûå ãîâîðèëè ïðîñòî áðåä, òî ýòî áûëî òîæå âåñåëî ïîñëóøàòü. Ïèëàò ñ íåòåðïåíèåì æäàë, êîãäà ïðèâåäóò àðåñòîâàííîãî. Îí æäàë, ÷òî áîëü ïðîéäåò, êîãäà ê íåìó ïðèäåò ýòîò ÷óäàê, êîòîðûé ñ÷èòàåò ñåáÿ öàðåì. Íî êîãäà â ïîìåùåíèå ââåëè êðîòêîãî ðóñîãî ìóæ÷èíó ñ ïî÷òè æåíñêèìè ÷åðòàìè ëèöà è ïðîíçèòåëüíî ñåðûìè ãëàçàìè, áîëü â ãîëîâå Ïèëàòà òîëüêî óñèëèëàñü.
— Êòî òû?! åëå âûäàâèë îí èç ñåáÿ.
— ß ñûí ìîåãî Îòöà! ñïîêîéíî ìîëâèë âîøåäøèé, ïîíèìàþùå è ñ ñî÷óâñòâèåì ñìîòðÿ íà Ïîíòèÿ Ïèëàòà, ëèöî êîòîðîãî ìåðòâåöêè ïîáëåäíåëî.
— Èîñèôà èç Íàçàðåòà?
— Íåò, Áîãà. Áîãà âñåõ Èóäååâ.
— Òàê òû ñ÷èòàåøü ñåáÿ Öàðåì âñåõ Èóäååâ è õî÷åøü çàíÿòü ìåñòî Èðîäà?!
— Íåò, ÿ ëèøü íåñó Ñëîâî Îòöà ìîåãî. Âåñòü î Ñïàñåíèè ðîäà ÷åëîâå÷åñêîãî.
— Êàêîì Ñïàñåíèè?!
— Îòêðûëîñü Öàðñòâî Áîæüå äëÿ âñåõ ëþäåé. Öàðñòâî Ëþáâè è Íàäåæäû.
— Òû ãîâîðèøü î Ñïàñåíèè, à ôàðèñåè óâåðÿþò ìåíÿ â òîì, ÷òî òû êëåâåòíèê è ñàìîçâàíåö, æåëàþùèé ñòàòü öàðåì Èóäåè! Ãäå èñòèíà?! Ïèëàòà ñòàë ðàçâëåêàòü ðàçãîâîð. Íåñìîòðÿ íà òî, ÷òî ãîëîâíàÿ áîëü íå óõîäèëà, îí óëûáíóëñÿ. Îí áûë Ñîêðàòîì, òåïåðü åìó îñòàëîñü âûâåñòè çàáëóæäàþùåãîñÿ íà èñòèííûé ïóòü ìåòîäîì ðàñêðûòèÿ ïðîòèâîðå÷èé. Âîò îíà — ìàåâòèêà.
— À èñòèíà â òîì, ÷òî ó òåáÿ ñèëüíî áîëèò ãîëîâà! ñïîêîéíî îòâåòèë Èèñóñ.
— Ýòî íåòðóäíî ïîíÿòü ïî ìîåìó âíåøíåìó âèäó è ïîâåäåíèþ, îñîáåííî ïî ýòèì êîìïðåññàì! Ïèëàò óëûáíóëñÿ è óêàçàë íà ñâîé òóàëåòíûé ñòîëèê. Çàáëóæäàþùèéñÿ ïûòàëñÿ óéòè îò îòâåòà, ÷óâñòâóÿ ïðîðåõè â ñâîåì çàáëóæäåíèè. Ñêîëüêî ðàç Ïèëàò íàáëþäàë òàêîå. Çíà÷èò, ñêîðî îí îäåðæèò ïîáåäó íàä çàáëóæäåíèÿìè ýòîãî ÷åëîâåêà.
— Èñòèíà â òîì, ÷òî ó òåáÿ ñèëüíî áîëèò ãîëîâà. À ñóòü â òîì, ïî÷åìó îíà áîëèò! ïðèøåëåö íèñêîëüêî íå ñìóòèëñÿ.
— Òàê ïî÷åìó?! Ó ìåíÿ áûëî ñòîëüêî äîêòîðîâ, íî îíè ëèøü ïóñêàëè ìíå êðîâü è íå ìîãëè íè÷åãî îáúÿñíèòü. Ìîæåò áûòü, òû ñìîæåøü?! Ïèëàò èãðàë ñ ïðèøåëüöåì, íî â óãîëêå åãî ñóùåñòâà çàòåïëèëàñü íàäåæäà èçáàâèòüñÿ îò ýòîãî êîøìàðà.
— Ïîòîìó ÷òî ãîëîâà òâîÿ çäåñü, à ñåðäöå â Ðèìå!
— Êàê òàê?! Ïèëàò íå ïîíÿë ñëîâà áåçóìöà.
— Òû ýòî ÷óâñòâóåøü, íî íå ìîæåøü îñîçíàòü! ñïîêîéíî îòâåòèë Èèñóñ. Òû çäåñü, êîãäà òâîå Ñåðäöå, òâîÿ Ëþáîâü â Ðèìå.
— Òû, äîëæíî áûòü, áåçóìåí?! Ìîÿ æåíà çäåñü! Ïèëàò èñïóãàëñÿ: äëÿ íåãî òîëüêî ÷òî ñòàëà ÿñíà ïðè÷èíà åãî ãîëîâíîé áîëè. Èëè ýòî îíà
— Äà, ýòî Îíà. Ðàáûíÿ òâîåãî äðóãà. Èìåííî åå ÷åðòû òû óâèäåë, êîãäà ÿ âîøåë ñþäà. Èìåííî åå ãëàçà ñåé÷àñ ñìîòðÿò íà òåáÿ. Ýòî îíà ïðèõîäèò ê òåáå â òâîèõ ñíàõ. Ýòî Ëþáîâü, êîòîðàÿ òåáÿ òåðçàåò, êîòîðîé òû ñòûäèøüñÿ è áîèøüñÿ, îò êîòîðîé óåõàë ñþäà, â ïðîâèíöèþ. Îò ýòîãî è áîëèò òâîÿ ãîëîâà: òû íå ñ íåé è íå ìîæåøü áûòü ñ íåé, åñëè íå îòêèíåøü ìèðñêîé ñëàâû è ñâîåãî ïîëîæåíèÿ. Ïîêà òû Ïîíòèé Ïèëàò, ó òåáÿ áóäåò áîëåòü ãîëîâà.
Èèñóñ åùå ìíîãî ãîâîðèë, à Ïîíòèé Ïèëàò ñëóøàë è ìîë÷àë.  íåì ðîæäàëàñü èñòèíà, êîòîðàÿ íà âñåõ ÿçûêàõ çâó÷èò îäèíàêîâî è íå íàïèñàíà íè â îäíîé êíèãå, õîòÿ îïèñàíà âî ìíîãèõ. Îí ïðåäñòàâèë åå ëèöî, è áîëü óøëà.
— ß ñîõðàíþ òåáå æèçíü. ß îáåùàþ! Ïîíòèé Ïèëàò âñòàë è ïîäîøåë ê ïðèøåëüöó. Îí õîòåë ïîöåëîâàòü åìó íîãè, íî íå ðåøèëñÿ ñäåëàòü ýòî ïåðåä ïèñàðåì è ñîëäàòàìè, êîíâîèðóþùèìè Èèñóñà. Òû íåñåøü â ñåáå Áîãà, ïîýòîìó òû äîëæåí æèòü, ïîêà Áîã íå óéäåò èç òåáÿ.
Îí äåéñòâèòåëüíî ñîõðàíèë Èèñóñó æèçíü. Ñîëäàòû ïî ïðèêàçó ñíÿëè åãî ñ êðåñòà æèâûì, êàê òîëüêî çàøëî ñîëíöå. Óêñóñíàÿ âîäà ïîçâîëèëà ñîõðàíèòü óçíèêó æèçíü íà ïàëÿùåì ñîëíöå. Èèñóñó îìûëè ðàíû è ÷åðåç òðè äíÿ â òàéíå îòïóñòèëè íà ñâîáîäó.
Ïîíòèé Ïèëàò åùå ìåñÿö ñòðàäàë îò ñîìíåíèé è ãîëîâíîé áîëè, ïîêà, íàêîíåö, íå ðåøèëñÿ
Ðàííèì óòðîì îí âûøåë íà áåðåã îçåðà è áðîñèëñÿ â âîäó. Òåëà åãî òàê è íå íàøëè.
×åðåç òðè ìåñÿöà îò çíàòíîãî ðèìëÿíèíà ñáåæàëà ðàáûíÿ. Ãîâîðèëè, ÷òî îíà óøëà íà ñåâåð ñ áåãëûì êàòîðæíèêîì èëè ðàáîì. Ìàëî êòî ìîã óçíàòü â íåì Ïîíòèÿ Ïèëàòà, áûâøåãî íàìåñòíèêà èìïåðàòîðà, à êòî ïðèçíàâàë â èõ ëèöàõ ñõîäñòâî, ñ÷èòàë åãî ñëó÷àéíûì.
Источник
Понтий Пилат в романе М. А. Булгакова. Римский всадник, правитель Иудеи Понтий Пилат, герой романа М. А. Булгакова «Мастер и Маргарита» — реальная историческая личность, чье правление было жестоким, сопровождалось многочисленными казнями без суда. Согласно Новому Завету, Понтий Пилат приговорил к казни Иисуса Христа, а потом ритуально умыл руки, показывая свою невиновность.
Этот образ появляется в романе в тесной связи с образом Иешуа Га-Ноцри: «Мы теперь будем всегда вместе… Раз один — то, значит, тут же и другой! Помянут меня, — сейчас же помянут и тебя! Меня — подкидыша, сына неизвестных родителей, и тебя — сына короля звездочета и дочери мельника, красавицы Пилы», — говорит Пилату во сне Иешуа.
Таким образом, для Булгакова Пилат, которому в Евангелии уделено не так уж много времени, — один из главных героев романа. Его занимает вопрос о реальности произошедших событий, библейские главы в романе оказываются для Ивана Бездомного подтверждением существования Христа.
В процессе создания романа писатель ознакомился с поэмой Г. Петровского «Пилат». Автор поэмы также изображает Пилата сочувствующим Иисусу, а не воспринимающим его действия как угрозу свержения власти. Трусливый прокуратор не смог бороться за Иисуса против синедриона — так же, как и в романе Булгакова, в поэме Петровского за Пилатом признается этот порок.
Взгляд писателя на события, «евангелие от Булгакова» — это не просто спор героев о существовании Христа. Автор поднимает вечные темы — тему трусости, предательства, отношений человека и власти, неправедного суда.
Образ Пилата волей автора наделен многочисленными мелкими подробностями, которые делают его рельефнее, понятнее читателю. Благодаря Булгакову герой его романа видится более человечным, нежели в Новом Завете. У него есть слабые стороны — ему присущи сомнения, колебания, он, жестокий прокуратор, испытывает большую привязанность к своей собаке, его волнует не только участь Иешуа, но и судьба его ученика Левия Матвея. В конце концов у Пилата есть совесть и она его мучает. Пилат не считает виновным Иешуа, потому что видит: этот человек просто не умеет лгать, его душа чиста. Он отдает Иешуа на казнь против своей воли, утвердив смертный приговор Синедриона, став невольным палачом.
Автор подчеркивает мельчайшие оттенки настроения героя в процессе принятия нелегкого решения, которое очень тяжело ему дается. Он не может пожертвовать карьерой ради спасения Иешуа, но в нем еще осталось что-то человеческое. Фигура Пилата в романе неоднозначна. Вначале мы видим всадника Золотое копье, жестокого прокуратора «в белом плаще с кровавым подбоем», что символизирует его кровавые деяния. Потом мы видим в нем человека, подверженного слабостям и болезням, а позже и страдающего. Читатель видит, как меняется прокуратор в беседе с Иешуа. Вначале его занимает лишь одна мысль — о том, чтобы скорее кончился допрос. В этот момент арестованный и обреченный Иешуа жалеет его и сопереживает, точно определив его состояние: «Истина прежде всего в том, что у тебя болит голова, и болит так сильно, что ты малодушно помышляешь о смерти. Ты не только не в силах говорить со мной, но тебе трудно даже глядеть на меня. И сейчас я невольно являюсь твоим палачом, что меня огорчает. Ты не можешь даже и думать о чем-нибудь и мечтаешь только о том, чтобы пришла твоя собака, единственное, по-видимому, существо, к которому ты привязан. Но мучения твои сейчас кончатся, голова пройдет».
Эта казнь становится поворотным событием в жизни Понтия Пилата, она не дает ему покоя всю жизнь, ведь он казнил невиновного, чье преступление не заслуживало такого наказания. Чтобы искупить свою вину, Пилат приказывает убить Иуду, но этим не возвратить Иешуа, и двенадцать тысяч лун прокуратор страдает…
Воланд рассказывает, что происходит с Пилатом: «Он говорит одно и то же, он говорит, что и при луне ему нет покоя, и что у него плохая должность. Так говорит он всегда, когда не спит, а когда спит, то видит одно и то же — лунную дорогу и хочет пойти по ней и разговаривать с арестантом Га-Ноцри, потому что, как он утверждает, он чего-то недоговорил тогда, давно, четырнадцатого числа весеннего месяца нисана. Но, увы, на эту дорогу ему выйти почему-то не удается и к нему никто не приходит. Тогда, что же поделаешь, приходится разговаривать ему с самим собою. Впрочем, нужно ка-кое-нибудь разнообразие, и к своей речи о луне он нередко прибавляет, что более всего в мире он не-| навидит свое бессмертие и неслыханную славу». Попытка оправдаться своей «плохой должностью», такой же, как у кентуриона Марка Крысобоя, не мо-жет заглушить голоса совести. Даже омовение рук т не позволяет ему снять со своей совести этот тяжкий грех. Бессмертие — вот какое самое тяжкое наказание получает Пилат. Иешуа приходит к нему в видениях до тех пор, пока Пилат, освобожденный мастером, не присоединяется к Га-Ноцри на лунной дорожке не только в видении, но и на самом деле. Тогда Пилат обретает покой, заверенный Иешуа в том, что казни не было. Финал приносит Пилату прощение.
Булгаков пренебрегает многими евангельскими фактами ради раскрытия образа Пилата. В отличие от Иешуа автор осуждает своего героя. Ему важно провести параллель между тем временем и Москвой 20-х годов, в доказательство того, что люди остались такими же, а трусость всегда остается самым тяжелым пороком.
Source: www.prepodka.net
Источник