Россия головная боль для америки
— Для чего ещё нужна новая база?
— Она также будет играть важную роль для развёртывания российских атомных ракетоносцев, поскольку авиация, базирующаяся на ней, сможет следить за американскими подлодками в этом регионе. Таким образом, появится дополнительная защита российской базы подлодок в Вилюченске. А противолодочные вертолёты смогут контролировать проход в Охотское море, и сведут к минимуму возможность проникновения в него подводных лодок НАТО.
А что касается союзника США Японии, то у нас с ней и без того довольно сложные отношения из-за того, что они никак не хотят отказаться от мысли заполучить часть островов Курильской гряды. Реальных перспектив урегулирования этой проблемы в обозримой перспективе не существует.
Уже действуют российские военные базы на острове Кунашир и на Сахалине. Поэтому от появления новой базы Япония вряд ли сильно расстроится. Хотя, конечно, любое наращивание наших вооружённых сил в этом регионе японцам не нравится. Поскольку часть японского истеблишмента допускала, что вопрос «северных территорий» когда-нибудь можно было бы решить с помощью военно-политического давления на Россию. Сейчас эти иллюзии улетучиваются.
— В этом же регионе существует ещё один спорный архипелаг Спратли, на который претендует целых 6 стран. Усиление нашего военного присутствия на Тихом океане может каким-то образом сказаться на ситуации вокруг этого территориального спора?
— У России сейчас правильная позиция — мы декларируем, что спор должны решать сами его участники без вмешательства внешних игроков. Тут явное указание на США, которые всячески вмешиваются в конфликт, пытаясь его «разогреть». Они поощряют Вьетнам и Филиппины к более настойчивым попыткам оспорить острова Спратли у Китая. Одновременно на Китай оказывается давление. Теоретически этот вопрос можно решить, распределив территорию архипелага для экономической деятельности между всеми претендующими странами. А военное присутствие сохранить только за китайцами. Такой размен, на мой взгляд, устроил бы все страны, претендующие на острова. Но американцы продолжают разжигать конфликт. В такой ситуации с нашей стороны было бы целесообразно политически поддержать Китай, заявив, что мы выступаем против давления на него.
— Мне недавно довелось говорить с японским политологом, который сказал, что Японию база на острове Матуа мало волнует, — говорит военный эксперт, старший научный сотрудник ВШЭ Василий Кашин. — Она будет находиться довольно далеко от спорных островов. Для меня лично интрига в другом.
Когда впервые было сделано заявление о том, Россия собирается строить новую военно-морскую базу на Курилах, японцы отнеслись к этому крайне настороженно. Появились негативные комментарии японских политиков, поскольку все почему-то решили, что база будет построена на спорных островах. Однако решение, принятое российским руководством, было даже в чём-то парадоксальным. База строится на большом удалении от спорных территорий в центральной части Курильской гряды, которая всегда была очень слабо освоена. Населённых пунктов в этой части архипелага почти нет. Даже в советское время, когда СССР имел мощный флот, испытывавший определённую нехватку удачных в стратегическом отношении мест для базирования, Матуа и соседние острова в военном отношении были слабо освоены. На Матуа была только пограничная застава и небольшая часть радиолокационных войск. О строительстве базы речь не шла.
Источник
17 декабря, 55 лет назад, в нашей стране был создан самый грозный род вооруженных сил — Ракетные войска стратегического назначения (РВСН). Накануне их юбилея командующий РВСН генерал-полковник Сергей Каракаев встретился с представителями ведущих СМИ и рассказал о сегодняшнем дне РВСН: о том, как идет работа по созданию ракеты – аналога «Сатаны», боевого железнодорожного ракетного комплекса, планируется ли размещение ядерного оружия в Крыму и будут ли наши боеголовки нацелены на США.
Как рассказал командующий, сегодня в РВСН сосредоточено две трети боезарядов всех стратегических ядерных сил России. На боевом дежурстве постоянно стоит около 400 межконтинентальных баллистических ракет (МБР), которые ежесуточно обслуживает около шести тысяч человек.
В боевом составе РВСН сейчас шесть типов ракетных комплексов (РК): три — мобильного (грунтового) и три — стационарного (шахтного) базирования. В 2014 году войска получили 16 МБР РК «Ярс»: 12 — подвижного и 4 — шахтного базирования, а в 2015 году получат их еще 24. Сейчас доля современных РК, обладающих повышенными возможностями по преодолению ПРО, составляет около 50%, а к 2020 году будет доведена до 100%.
На следующий год определены три основных направления перевооружения: завершение ОКР по созданию модернизированных РК «Ярс», экспериментальная отработка опытных образцов нового РК стационарного базирования с ракетой «тяжелого» класса «Сармат» и работа по созданию боевого железнодорожного ракетного комплекса (БЖРК) «Баргузин».
Напомним, БЖРК с 1987-го по 2005 год уже стоял на вооружении РВСН. Его головным разработчиком в СССР было КБ «Южное» (Днепропетровск), а единственным производителем твердотопливных МБР «Молодец» (по классификации НАТО – SS-24 Scalpel) — Павлоградский механический завод (Украина).
БЖРК выглядели как обычные железнодорожные составы из рефрижераторных, почтово-багажных и пассажирских вагонов. Внутри каждого состава находилось три пусковых установки и вся система их обеспечения, включая командный пункт и боевые расчеты. Пуск ракет мог осуществляться с любой точки маршрута. Для этого состав останавливался, специальным устройством в стороны отводилась контактная подвеска электропроводов, пусковой контейнер ставился в вертикальное положение, и ракета стартовала.
БЖРК в системе ядерных сил страны придавалось особое значение – у офицеров, служивших на этих поездах, даже звания были выше, чем у их коллег на аналогичных должностях шахтных комплексов.
Отличить БЖРК от обычных товарных поездов было практически невозможно. Для Штатов они стали большой проблемой: как определить, какой из «товарняков», тысячами курсирующих по просторам России, уничтожать в случае ядерного удара? Чтобы отслеживать перемещение этих поездов американцам пришлось постоянно держать над Россией группировку из 18 спутников-шпионов, что было очень дорого. Особенно, если учесть, что разведслужбам США так ни разу и не удалось идентифицировать БЖРК на маршруте патрулирования.
И как только в начале 90-х политическая ситуация позволила, в Вашингтоне постарались сделать все, чтобы избавиться от этой головной боли. Поначалу добились от России, чтобы БЖРК не катались по стране, а стояли на приколе. Это позволило им держать над нашей страной уже на 16-18 спутников-шпионов, а всего 3-4. Потом и вовсе уговорили наших политиков уничтожить БЖРК. И вот теперь эта старая «головная боль» Штатов, но уже в виде новых БЖРК «Баргузин» возвращается.
Как рассказал генерал Каракаев, «сегодня разработка БЖРК «Баргузин» ведется исключительно предприятиями отечественного ВПК. Комплекс воплотит в себе положительный опыт создания и эксплуатации своего предшественника, но при этом будет значительно превосходить его по точности, дальности полёта ракеты и другим характеристикам, что позволит ему, как минимум до 2040 года находиться в боевом составе РВСН. С возрождением БЖРК «Баргузин» в РВСН будет воссоздана группировка РК трех видов базирования — шахтного, подвижного грунтового и железнодорожного, — которая в советские годы доказала свою высокую эффективность».
Что же касается «тяжелой» жидкостной МБР, которая должна прийти на смену нашей самой мощной ракете «Воевода – Сатана» (в СССР ее тоже делали на Украине), то сейчас, сказал генерал, «идут испытания ее отдельных узлов, агрегатов, создается новейшая экспериментально-испытательная база», и «у нас нет никаких сомнений, что новая «тяжелая» жидкостная ракета будет создана до конца текущего десятилетия».
Причем, уточнил Каракаев, «в использовании потенциала украинской оборонной отрасли теперь нет никакой необходимости. С 1993 года разработки всех ракет для РВСН ведутся лишь российскими предприятиями». Он объявил так же, что украинские разработчики больше не участвуют даже в продлении сроков службы российских РК:
— Конструкторское бюро «Южное» (Днепропетровск) и другие украинские предприятия выведены из кооперации промышленности, обеспечивающей поддержание ракетного комплекса «Воевода» в технической готовности. В качестве компенсационных мер, распоряжением правительства РФ от 16 июля 2014 года единственным исполнителем работ по продлению сроков эксплуатации РК «Воевода» определен Государственный ракетный центр имени академика В.П.Макеева (Миасс).
На встрече журналистов с командующим поднималась и тема Крыма. По заявлению Каракаева, несмотря на то, что Минобороны уделяет особое внимание безопасности на полуострове, вопрос о формировании там частей РВСН не рассматривается.
— В этом нет необходимости, — сказал генерал, — дальность стрельбы современных баллистических ракет позволяет поражать цели в любой точке Земного шара, не приближаясь к границам России. При этом ракетные комплексы находятся в глубине нашей территории, где они имеют наибольшую защищенность от средств поражения противника.
Спросили командующего и о том, по-прежнему ли в системах управления МБР введены так называемые «нулевые полетные задания»? Или в связи с обострением ситуации между Москвой и Вашингтоном наши ядерные ракеты теперь нацелены на ряд наиболее важных объектов американского континента?
Отвечая на этот вопрос, командующий напомнил: действительно, в 1994 году был заключен ряд соглашений о взаимном ненацеливании межконтинентальных баллистических ракет. Первое такое соглашение в январе 1994 года было заключено между Россией и США, через четыре месяца — с Китаем, после чего наши РВСН перешли к несению боевого дежурства по так называемым «нулевым» полетным заданиям, то есть с ненацеленными ракетами. «Конечно же, этот шаг носил символический характер, — пояснил генерал, — поскольку время, необходимое для переприцеливания комплексов в соответствии с оперативными планами их использования, составляет всего несколько минут. С тех пор ничего не изменилось: в наши ракеты по-прежнему ведены «нулевые полётные задания».
Источник
Как в Центральное разведывательное управление попадают люди с не совсем обычными способностями
 |
| Джеймс Форрестол – первый министр обороны США. Фото с сайта www.navy.mil |
Демонстративная и чрезмерная активность в последние годы англосаксонских спецслужб, направленная против России, откровенно удивляет, порой лишена какой-либо логики и даже выглядит иррационально. Формально это можно было бы засчитать в актив той же разведслужбе, якобы ставящей в тупик контрразведку противника, лишенную возможностей правильно предсказать действия разведчиков и вовремя предпринять контрмеры.
Однако, как показывает опыт, подобное «плохо прогнозируемое», а, по сути, неадекватное поведение спецслужб вносит сумятицу в позиции своего же военно-политического руководства и чревато серьезным осложнением обстановки на международной арене. За примерами далеко ходить не надо, достаточно вспомнить Карибский кризис осени 1962 года, поставивший мир на грань ядерной войны, и ту провокационную роль, которую сыграли при этом американские спецслужбы. Впрочем, если непредвзято взглянуть на некоторые эпизоды истории ЦРУ США – основной спецслужбы англосаксов – и поступки тех, кто определял его политику, то многое становится ясным.
ОТЕЦ-ОСНОВАТЕЛЬ В СМИРИТЕЛЬНОЙ РУБАШКЕ
Центральное разведуправление США рождалось в муках, обусловленных главным образом сомнениями некоторых представителей власти относительно его необходимости вообще на фоне относительной нормализации обстановки на международной арене вслед за изнуряющими годами Второй мировой войны.
Но были и другие доводы. Так, влиятельный в столичных коридорах власти Генри Стимпсон, бывший в годы лихолетья военным министром США, весьма резко выступал против создания ЦРУ, то есть «еще одной» федеральной спецслужбы. Он и некоторые другие члены вашингтонского истеблишмента пытались доказать не только отсутствие необходимости в этом, но даже опасность для устоев демократического государства (каким, они, естественно, считали США) наличие среди его институтов власти еще и политической разведки в лице ЦРУ с неминуемыми впоследствии претензиями на разного рода «грязную работу», в том числе и внутри страны.
Но им противостояла мощная и весьма авторитетная группировка деятелей из обеих основных политических партий, а также бывших и действующих представителей законодательной и исполнительной ветвей власти. Концептуальную основу новой спецслужбы обосновал «восходящая (на тот период) звезда» на политическом небосклоне Вашингтона перспективный дипломат Джордж Кеннан. Кстати, некоторые американские исследователи считают его также архитектором двух других опор холодной войны – доктрины Трумэна, направленной на тотальную борьбу с коммунизмом, и так называемого плана Маршалла, подразумевающего якобы восстановление, а фактически финансово-экономическое закабаление американцами ослабленной после войны Европы. Теоретические выкладки Кеннана оказались замеченными в Вашингтоне. Так, на него обратил внимание весьма влиятельный в правящей Демократической партии функционер и одновременно министр ВМС Джеймс Форрестол, объединивший вокруг себя в том числе сторонников создания централизованной разведслужбы, «работа» которой якобы должна быть направлена всецело на борьбу с «главными врагами Америки», то есть с коммунистами.
Форрестол в глазах вашингтонского истеблишмента представал в качестве интеллектуально развитого, но «чрезмерно активного» деятеля. До всего ему было дело. Он лично руководил переводом гигантской судостроительной промышленности на гражданские рельсы, обеспечивал демобилизацию и сокращение флота и, самое существенное, участвовал в разработке заостренного на борьбу с коммунизмом и СССР «Закона о национальной безопасности», принятого в 1947 году и давшего жизнь ЦРУ в шести коротких и фрагментарных параграфах.
Примечательно, что Форрестол, убежденный сторонник сохранения независимости видов ВС, в итоге стал именно главой первого в истории страны объединенного Министерства обороны, где постарался разложить по полочкам функции каждого из сохраненных, но несколько ограниченных по задачам видовых министерств. И на этом посту он продолжал курировать трудоемкий процесс становления централизованной разведки в лице ЦРУ. Более того, он не гнушался «любой работы на благо спецслужб», в том числе и такой, явно не соответствующей его официальному статусу, как «выбивание финансов» у банкиров с Уолл-стрит для проведения спецопераций, направленных на борьбу с коммунизмом (например, в Италии).
Беспрецедентное внимание Форрестола к зарождавшейся политической разведке было обусловлено прежде всего тем, что именно ее в тот период, а не ВС США он считал главным инструментом борьбы с мировым коммунизмом, то есть с Советским Союзом. Такую позицию Форрестола полностью разделял его давнишний друг и единомышленник Аллен Даллес, через несколько лет ставший беспрецедентно влиятельным в коридорах власти в Вашингтоне главой ЦРУ.
Следует признать, что относительно недолгий период пребывания Форрестола на посту министра и «куратора» разведки (около 1,5 лет) был очень сложным для США: в Чехословакии и Китае к власти пришли коммунисты, Западный Берлин оказался в блокаде, провозглашение независимости Израиля вылилось в войну на Ближнем Востоке, возникли серьезные проблемы с созданием НАТО и др. И ни одно из этих событий не обошло Форрестола.
Такое «распыление» внимания и, главное, в большинстве случаев тщетность усилий США, включая их спецслужбы, полагают американские исследователи, не могло пройти бесследно для здоровья активного функционера и по натуре трудоголика, каким являлся Форрестол. Не только его подчиненные, но и близкие друзья стали замечать и даже публично говорить о том, что их «шеф явно вне себя» или по крайней мере о том, что «министр заговаривается». Примечательно, что, например, в семье его всегда считали «деспотом и самодуром», что отнюдь не было секретом для окружающих. Достаточно привести такой факт, как «совет» Форрестола своим опоздавшим на самолет сыновьям восьми и шести лет (!) «самим решать свои проблемы и добираться до пункта назначения, как посчитают возможным (!)».
| |
| 28 ноября 1961 года президент США Кеннеди вручил Даллесу медаль «За отличную службу в органах национальной безопасности», а на следующий день было объявлено о его отставке с поста директора ЦРУ. Фото с сайта www.jfklibrary.org |
Между тем недуг уже нельзя было скрыть. В конце марта 1949 года Форрестол был вынужденно снят с должности и помещен в Национальный военно-морской медицинский центр в Бетесде. Доктор Уильям Меннингер, на тот период наиболее видный в США психиатр, диагностировал у министра серьезное психическое расстройство. Через несколько дней он выбросился с шестнадцатого этажа, разбившись насмерть. Свидетели утверждали, что накануне Форрестол был сильно озабочен проблемами бандеровского движения на Западной Украине и его эффективной нейтрализацией советской властью. Во всяком случае, накануне кончины он беспрестанно повторял: «Русские идут… они везде. Я видел русских солдат».
Биографы Форрестола расходятся в причинах недуга: одни утверждают, что он надорвался при разработке концепции новой организации управления военной машиной страны и сопутствующей этому борьбе с влиятельными оппонентами за определение ролей и функций Минобороны, видовых министерств и собственно военных компонентов управления. Другие же считают, что Форрестол был изначально одержим манией преследования, которая в последние годы усилилась и получила выражение в «боязни тотального наступления русских коммунистов». Но и та, и другая причина не оправдывают того факта, что относительно продолжительное время одним из рулевых военно-политического курса США был психически нездоровый, но весьма авторитетный и влиятельный в Вашингтоне человек.
Но если бы только Форрестолом ограничивался круг «не вполне здоровых» лиц, в той или иной степени определявших в отдельные периоды времени политику Вашингтона!
МАСТЕР ПРОВОКАЦИЙ
Вниманием отечественных специалистов в области деятельности иностранных спецслужб незаслуженно обойдена такая весьма неординарная личность, каким являлся еще один «отец-основатель» американской политической разведки – Фрэнк Виснер. Будучи почитателем идей Кеннана и приближенным к Форрестолу, Виснер не только внимал идеям патрона, но и зачастую предлагал свои не менее авантюрные планы, чем заслужил полное доверие со стороны наиболее радикально настроенных членов вашингтонского истеблишмента. Не случайно после того, как 18 июня 1948 года Советом национальной безопасности США была принята секретная Директива 10/2, санкционирующая специальные операции против «коммунистов и возглавляющего их СССР», планирование и ведение тайной войны было поручено именно Виснеру.
Надо сказать, что в преддверии и в первые годы после образования ЦРУ в коридорах власти Вашингтона длительное время никак не могли прийти к согласию по вопросу о том, стоит ли вновь формируемой разведслужбе заниматься «грязными делами» или ограничить ее функции только сбором и анализом развединформации. Причем сторонниками второго подхода были в том числе и некоторые руководители разведки, включая одного из первых директоров ЦРУ контр-адмирала Роскоу Хилленкеттера. Другой глава ЦРУ, в прошлом боевой генерал Беделл Смит, чуть позже предостерегал относительно того, что увлечение тайными операциями вынудит руководство разведки тратить время на их подготовку и осуществление, а не на первостепенно необходимую аналитическую работу. Однако, как и следовало ожидать, позиции радикалов оказались сильнее.
Для осуществления тайной войны была сформирована новая структура в рамках ЦРУ с непритязательным названием – Управление координации политики (УКП), главой которого и был назначен Виснер. Ему вменялось в формальную обязанность согласовывать будущие операции с Пентагоном и Госдепартаментом.
Виснер при полной поддержке военного ведомства (в лице Форрестола) рьяно взялся за дело. Он публично заявил о том, что отныне его главной миссией является «освобождение Европы от коммунистического контроля» и «отбрасывание Советов к прежним границам России». Один из авторитетных исследователей деятельности американских спецслужб Том Вейнер, отмечая пристрастие Виснера к алкоголю, тем не менее признавал факт его чрезвычайной работоспособности – «двенадцать часов в день, шесть дней в неделю». Самоотдача руководителя УКП в работе, продолжает Вейнер, была сродни «контролируемому безумию», весьма напрягавшему подчиненный Виснеру коллектив. Его самоуверенность не знала границ. Так, он искренне считал, что лучше других знает, соответствуют ли планируемые им операции национальным интересам США или нет. При этом, пользуясь покровительством и полной поддержкой влиятельных фигур вашингтонского истеблишмента, таких как Форрестол, Кеннан, а затем и Аллен Даллес, Виснер своими экстравагантными задумками и, самое главное, периодически осуществляемыми так называемыми специальными операциями реально подталкивал мир к глобальному катаклизму.
Уже в первые годы после образования УКП и при личном участии Виснера был спланирован и реализован целый ряд весьма рискованных акций. Так, именно американские агенты из числа жителей советской зоны оккупации Германии спровоцировали масштабные беспорядки в Берлине; подручные Виснера обучили и вооружили тысячи перемещенных лиц и эмигрантов – выходцев из СССР, стран Восточной Европы, Китая и Кореи для заброски в соответствующие государства для проведения диверсий; во многих странах Европы и Ближнего Востока была организована сеть тайных складов оружия для его последующего использования местным населением с целью «противодействия советским оккупантам» и др. Следует признать, что практически все эти акции потерпели полное фиаско. Подавляющее большинство диверсантов было изловлено и осуждено, а в Китае и Северной Корее просто-напросто расстреляно. Заскладированное оружие за ненадобностью в итоге «неведомыми путями» оказалось в руках криминала, а американская казна потерпела значительные убытки. Беделл Смит позже вспоминал о том, что на «задумки» Виснера из бюджета разведки уходило в три раза больше средств, чем на всю остальную разведдеятельность. Единственным реальным результатом этих акций явился «изрядно подпорченный» международный климат.
Но Виснер на этом не остановился. Проявив свои административные таланты, он организовал вербовку и обучение сотен специалистов из США, а также многих других стран для последующей работы в его «фирме». Помимо этого он был одним из инициаторов ведения того, что позже назовут психологической войной против СССР и его союзников. С этой целью помимо печати и распространения миллионов экземпляров различных листовок и пропагандистских материалов при его участии было организовано мощное радиовещание («Свободная Европа»), направленное против правящих режимов в СССР и его союзниках, причем практически на всех языках оппонентов.
ПОСТАВИТЬ ДИВЕРСИИ НА ПОТОК
Но особый расцвет деятельность Виснера получила в 50-е годы при республиканской администрации Дуайта Эйзенхауэра и руководстве ЦРУ его личным другом и единомышленником Алленом Даллесом. Этот период был ознаменован целым рядом операций ЦРУ в Западном полушарии. В качестве наиболее успешной акции исследователи работы американских спецслужб выделяют курируемую лично Виснером операцию по свержению ставшего неугодным Вашингтону президента Гватемалы Арбенса в 1954 году. Но, объективно говоря, учитывая практически нулевое противодействие спецслужбам США в тот период на их «задворках» – в Латинской Америке, судить об успехе-неуспехе той или иной акции в данном регионе по крайней мере некорректно.
К другому якобы выдающемуся успеху подразделения тайной войны, руководимого Виснером, американские исследователи единодушно относят госпереворот 1953 года в Иране, в ходе которого был свергнут ставший неугодным Вашингтону и на сей раз Лондону премьер Моссадык, позарившийся на подконтрольный Западу нефтяной бизнес в этой стране. Однако, как представляется, в данном случае есть основание сделать оговорку в том плане, что «успех» ЦРУ в Иране в равной степени должен быть поделен с британскими спецслужбами, которые изначально организовали мощную антиправительственную сеть во влиятельных политических и торговых кругах Тегерана, которой впоследствии и воспользовались американцы.
В целом за пять лет активной работы под эгидой Даллеса «команда» Виснера провела более 200 крупных секретных операций за границей, вкладывая целые состояния в политические процессы в формально независимых государствах. Однако есть основания констатировать, что вторая половина 50-х годов для американской разведки и лично для Виснера в целом была неудачной. К крупным операциям, в конечном счете закончившимся провалом, можно отнести весьма затратные, но безрезультатные потуги американцев по расшатыванию советского блока в результате так называемых венгерских событий 1956 года, созданию проамериканских режимов в ключевых странах Ближнего Востока, таких как Египет в середине, а затем в Сирии и Ираке – в конце 50-х годов, а также предотвращению переориентации руководителя Индонезии Сукарно на Москву.
Именно последнее по времени фиаско в Индонезии было той каплей, которая переполнила «резервуар здоровья» Виснера, в результате чего ему был поставлен диагноз «мания с психотическими симптомами». И тут «вдруг» выяснилось, что, «оказывается», симптомы существовали уже некоторое количество лет, но это нисколько не мешало его активной деятельности. Ни психиатры, ни новые психотропные средства, ни даже электрошок не помогали. Из госпиталя Виснер тем не менее выписался и вернулся в ЦРУ. Руководство управления наконец решило, что оставлять его на прежней должности «довольно проблематично» и с личного согласия отправило Виснера в длительную командировку – скорее «почетную», нежели реально полезную – в Лондон на формальную должность резидента. Даллес пообещал президенту Эйзенхауэру, что найдет Виснеру «не менее достойную замену».
Между тем здоровье бывшего «шефа тайных операций» продолжало ухудшаться. Близкие, друзья и коллеги по работе стали замечать его явные отклонения, выражавшиеся в неподдельном интересе к нацизму как идеологии и практике Германии в 30-е годы, а также «неприличные в обществе» его нескрываемые симпатии к германским лидерам, особенно Адольфу Гитлеру. Но все закончилось печально: в один из периодов обострения болезни в 1962 году Виснер покончил жизнь самоубийством. Ему было 56 лет. Его похороны на Арлингтонском кладбище прошли с большой помпой.
Упоминавшийся исследователь работы спецслужб Тим Вейнер в этой связи не без сарказма писал: «Среди наиболее охраняемых тайн ЦРУ была и та, которая заключалась в том, что один из отцов-основателей управления в течение ряда лет регулярно (!) помещался в психиатрическую клинику». Вскрытие данного факта, казалось бы, должно было взбудоражить общественность США или по крайней мере вызвать резкую реакцию негодования у «поборника правды и справедливости» – американских СМИ. Ничего подобного! Более того, в ходе подготовки к празднованию 50-летия ЦРУ в 1997 году фамилия Фрэнка Виснера была выбита на мраморной плите у входа в управление в числе 50 «лучших сотрудников ЦРУ за все время существования этой организации».
Источник
